Сумский 1-й гусарский полк.

Украина до эпохи Петра Первого.

После опустошительных походов Чингисхана и Батыя в 1224-1240 гг. территория Харьковской области и часть Воронежской области представляла собой необитаемую дикую степь. Только во второй половине 17 века территорию начали массово осваивать переселенцы, получившие название слободских казаков.

Слободские казаки были потомками славянских племен, покоренных князем Олегом после взятия Киева и переноса в него столицы Руси и турецких племен (торки, берендеи, печенеги) известных под названием Черных клобуков или черкасов. Впоследствии черкасы слились с южнорусским народом, привнеся элементы азиатской культуры. Литва была центром языческого культа славянских народов. После принятия христианства Киевом, язычники укрылись в Литве, что стало началом конфронтации Литвы и России. После присоединения Литвы к Польше начались гонения на южноруссов, вынуждающие их уходить в необитаемую степь.

Беглецы объединялись в общины. Община численностью от 50 до 100 поселенцев называлась куренем и управлялась куренным атаманом, избранным поселенцами. Несколько куреней объединялись в Кош, начальствовал в нем кошевой атаман. Кош окруженный рвом назывался Сечью. В дальнейшем поселенцы разделились на сторонников семейной жизни, они жили в станицах, занимались хлебопашеством и только в случае нужды выходили на войну, и холостяков, выбравших своим местом жительства сечь, промышлявших грабежом.

Учредителями более цивилизованного устройства общин становились польские дворяне. Польский дворянин Остап Дашкович, отдавая дань разбойничьим традициям, подтолкнул сечевиков к созданию Рады, избиравшей кошевого атамана. Кошевой атаман избирался на определенный срок, имел неограниченную власть, однако ничего не предпринимал без решения Рады. Сечевики обязывались воевать за христианскую веру и защищать христиан. Польское правительство благосклонно приветствовало появление казачьих дружин, фактически представляющих собой пограничную стражу от татар.

Казачье население быстро росло. На вольную стекались множество беглецов из России, Польши, Молдавии, Булгарии и даже от татар. Росла и казачья отвага. Отряды казаков делали набеги на Крым и Турцию, угрожали даже Константинополю. Гордые своими победами запорожцы перестали повиноваться своему гетману и польскому правительству, подчинялись им только тогда, когда это согласовывалось с их собственными выгодами и желаниями. Признавая необузданность свободы первым благом на земле, впоследствии даже на своего кошевого начальника глядели не более как на исполнителя общественной воли и даже прихоти.

Польское правительство поняло, что в таком виде казачье сословие противодействует слиянию Запорожья с Польшей и, более того, вовлекает Польшу в неприязненные отношения с Турцией. Польский король Стефан Баторий взялся укротить разбойничье государство. Однако действовать начал осторожно, мерами видимо благоприятными для казачества. В 1576 г. король в знак милости и благосклонности послал гетману Богданко бунчук, булаву, войсковую печать, знамя с королевским гербом, подтверждение достоинства гетмана и старшин. В казацком сословии был учрежден реестр на 6 000 человек. Реестровым казакам король платил жалованье по червонцу в год и по тулупу.

Осыпая казаков милостями Баторий показывал казакам, что считает их своими поданными и имеет право верховного начальства над ними. Учреждением реестровых казаков польский король делал разделение между казаками. Позднее только записанные в реестр оставались казаками, а оставшиеся, мало по мало, входили в сословие посполитых и наравне с ними попадали под власть дворян. Реестровые же казаки, получая солдатское жалование, подвергались распоряжениям главнокомандующего польскими войсками и должны были сделаться одним из отделов польской армии.

Вместе с учреждением Реестра казаков Стефан Баторий свел 20 казачьих полков в 10. Каждый полк составлял округ или повет и назывался по имени главного города в округе. Сотни носили название важнейших местечек и селений на территории полка. Во главе полков стояли полковники, а сотен – сотники. Были введены должности: Обозный, Судья, Писарь, Есаул и Хорунжий, ко всем этим чинам прибавлялась приставка Генеральный. Баторий дозволил селится казакам до Киева, пожаловал им город Трактомиров на Днепре, а вновь построенный город в честь его имени Баторин (Батурин) назначил для пребывания гетмана.

Казаки разгадали замыслы польского короля. Приняв благосклонность польского короля, продолжили опустошительные набеги в Подолию, Воронеж, Трабзон и Синоп. Тогда Польша решила произвести перемену в духовной жизни казачества, чтобы окончательно слить Запорожье с Польшей. В годы правления Сигизмунда III была создана религиозная уния. Католическая церковь признавала святость обрядов православной церкви и наоборот, Православная церковь признавала спасительность обрядов Римско-Католической церкви.

Дело было организовано так, что Православная церковь обратилась с предложением братского соединения во имя блага всего христианства. Епископ Луцкий Кирилл Терлецкий, митрополит Киевский Михаил Рагоза, епископ Владимирский Игнатий Поцей обратились к Папе Клименту VIII и получили его согласие.

Сторонники Унии сразу же набросились на адептов православия, обвиняя их в хулении католической церкви. Знатнейшие православные монастыри и приходские церкви обращались в Униатские, а прочие разорялись и запечатывались. Обвиняемых заключали в оковы, пытали, конфисковали имущество и лишали гражданской чести. Для поддержки сторонников Унии на казачьи территории вступили польские войска под предводительством Коронного гетмана.

Польский план введения Унии привел к прямо противоположным результатам. Казаки поднялись на борьбу с поляками во имя сохранения веры отцов и дедов. Война с турками и татарами отошла на задний план. Даже те представители населения, которые никогда не интересовались выборами гетмана, активно включились в происходящие события.

Дальнейшая история региона связана с обильным кровопролитием. В зависимости от военных и политических успехов того или иного казачьего или польского лидера лилась кровь православных казаков и сторонников унии, польских панов и королевских солдат, православных и католических священников, татар и обитателей еврейских общин, детей, женщин и стариков, едва ли разбирающихся в текущей политической обстановке или необдуманно проявивших симпатии к тому или иному лидеру.

Все это время с севера приближалась граница набирающего силу Российского государства. Одна за другой появлялись крепости Болхов, Орел, Чебоксар, Чугуев, Кромы, Воронеж, Валуйки, Оскол. В период 1636-1648 гг. была устроена укрепленная линия Белгородская черта. На протяжении 300 км от Ворсклы до Дона было построено 12 крепостей: Вольное, Хотмыжск, Карпов, Белгород, Нижегольск, Короча, Яблонов, Новый Оскол, Верхососенск, Ольшанск, Коротояк. Царь Алексей Михайлович позволял казакам селится вблизи Белгородской черты, увеличивая прикрытие от татарских набегов народом, привыкшим к борьбе с татарами.

Слободские казачьи полки на службе Московского государства.

В начале 17 века южная граница Московского государства составляла дикая безлюдная степь, по которой привольно кочевали ногайцы и совершали набеги на русские города крымские татары. Православные казачьи переселенцы, уходя от постоянных междоусобиц гетманских лимитрофов селились небольшими слободами. Промышляли охотой и рыбной ловлей, а хлеб добывали у русских на Белгородской черте.

С увеличением населения переселенцы начинали заниматься земледелием и скотоводством, у дорог и крупных слобод строились укрепленные городки по образу укреплений Белгородской черты. Переселенцев с юга русские называли черкасами или слобожанами.

С 30 июля 1652 г. по Государеву Указу воевода Федор Юрьевич Арсеньев начал устраивать на вечное жилье на берегу Тихой Сосны при впадении в нее речки Острогожи приезжих черкас:
- полковника Ивана Дзинковского
- обозного Федора Шебортаса
- писаря
- 9 сотников
- 2 попов
- есаулов
- знаменщиков и рядовых черкас численностью 1000 человек
С августа по сентябрь был построен острог, постройку производили собранные из разных городов боярские дети, стрельцы, казаки и сами приезжие черкасы. Полковнику, обозному и прочим чинам дворы были устроены посадом около острога.

Острогожский острог стал образцом пограничных укреплений того времени. Он стоял на крутом берегу реки Сосны, с трех сторон обведен рвом глубиной 2 сажени (4,2 м) и такой же ширины. С четвертой стороны ров заменяла крутизна берега. Около рва был поставлен в два ряда дубовый частокол высотой до 3 сажень (6,39 м). В частоколе в три линии просечены бойницы. По острогу стояло девять башен, срубленных из толстого дубового леса. Одна башня в шесть стен, остальные в четыре стены. В стенах каждой башни было по 30 венцов (горизонтальный многоугольник из соединенных врубкой горизонтальных бревен), сверх того башни имели шатры и чердаки.

В главной башне были сделаны ворота, названные Московскими, высота башни составляла 20 сажень (42,6 м). С главной башни степь просматривалась на более чем 30 верст. Башни имели бойницы во все стороны, в Тайниковой башне был сход к реке Сосне, в трех саженях от которой был колодец с ключевой водой глубиной в сажень. Окружность острога составляла 407 саженей (867 м). Внутри острога помещались церковь, съезжая изба, воеводский двор, казенный погреб и избы для караульных.

Острог обладал фортификационными хитростями. Внизу частокола были вращающиеся перекладины, сквозь которые крестообразно проходили колья такой длины, что при кругообращении перекладин колья не досягали земли только на вершок. Вращающиеся перекладины с кольями не позволяли приближаться к острогу для влезания на стену.

Через реку Сосна от острога шел мост длиной 49 сажень (104,37 м) и шириной 2 сажени. Со стороны крепости на мосту была караульная изба, а на противоположном конце - караульная башня, рубленная в три стены и в 30 венцов вверх. Из башни степь просматривалась на 30 верст (63,9 м). В башне днем находилось 10 караульных, а ночью 20 караульных. В 2 верстах за мостом был поставлен небольшой острог в 23 сажени (49 м) по окружности с башней высотой 12 сажень (26 м). В окрестностях Острогожского острога на расстоянии двух верст были поставлены деревянные острожки, вверх и вниз по реке Сосне на крымских перелазах возведены надолбни.

По названию острога получил наименование Острожский казачий слободской полк – первый слободской полк Московского государства. Полк часто называли Рыбинским, еще до основания острога в этом месте проводились крупные торги рыбой, привозившейся на судах. Острогожск и впоследствии изобиловал рыбой. Денежное содержание в полк не выделялось, взамен чинам полка было предоставлено право владения без уплаты пошлин угодьями, рыбной ловлей, бобровыми гонами, прудами, перевозами, звериными промыслами по Крымской стороне реки Черная Калитва от верховья по Дону со всеми впадающими притоками и по реке Сосне вниз по Дону, рыбной ловлей по Дону. Также было разрешено торговать без пошлины и разрешения вином, пивом и медом.

Благосклонный прием казаков Московским государем привлек массу переселенцев. В 1653 г. была населена слобода Харьков и немного раньше Сумы и Ахтырка. Вместе с переселенцами приехали дворянские фамилии: Квитки, Шидловские, Захаржевские, Кондратьевы, Лесевицкие, Краснокутские, Ковалевские и другие. Сознавая необходимость общественного устройства, дворяне завели единственный известный им распорядок – были учреждены Сумский, Харьковский и Ахтырский слободские полки. Каждый из полковников не зависели один от другого и был в своем полку маленьким гетманом. Впоследствии полковники объявили о своем подданстве Московскому царю и обязались защищать границы государства Московского от нападения неприятелей. Царь Алексей Михайлович объявил слободским полкам благоволение и приказал боярам и воеводам не препятствовать слобожанам в расположении и устройстве поселений, не вмешиваться во внутренний распорядок слободских полков.

Формирование Сумского гусарского полка.

Регулярный Сумский полк сформирован в 1765 году из Сумского слободского казачьего полка. По другим данным в 1764 году два Пандурских полка, вместе с Новомиргородским гарнизоном и сербскими гусарами, переформировываются в 3 поселённых конных полка:
Чёрный гусарский
Жёлтый гусарский
Елисаветградский пикинерный

В 1783 г. 26 июня Желтый гусарский полк будет назван Сумским легко-конным полком. В состав полка входили 6 эскадронов и конно-егерская команда.
В 1801 г. 29 марта полк наименован Сумским гусарским.

Боевые кампании Сумского полка в XIX веке.

Отечественная война 1812 г.

Заграничные походы 1813-1814 гг. Полк отличился в сражении под Лейпцигом.

Польская кампания 1830-31 гг.

С 1875 года полк входил во 2-ю бригаду 1-й Кавалерийской дивизии в составе Гренадёрского корпуса и квартировал в Хамовнических казармах в Москве.
На мотив нового полкового марша "Дни нашей жизни" Льва Чернецкого досужие московские остряки сочинили песню "По улицам ходила большая Крокодила...".

Турецкая война 1877-78 гг.

Сумский гусарский полк в Восточно-Прусской операции 1914 г.

В 1914 г. Сумский гусарский полк входил во 2-ю бригаду 1-й кавалерийской дивизии под командой генерал-лейтенанта Василия Иосифовича Ромейко-Гурко.

Состав дивизии:
1-я бригада:
1-й лейб-драгунский Московский полк
1-й уланский Санкт-Петербургский полк

2-я бригада:
1-й гусарский Сумской полк
1-й Донской казачий полк

1-й конно-артиллерийский дивизион:
1-я конно-артиллерийская батарея
2-я генерала Ермолова конно-артиллерийская батарея

В ходе боя у Маркграбова 31-го июля 1914 г. части Сумского гусарского полка провели грамотную разведку боем, захватив город и раздобыв важные разведданные. Кавалеристам приходилось сражаться в конном и пешем строю.

В середине августа на стыке наступавших 1-й армии генерала-адъютанта, генерала от кавалерии Павла Карловича Ренненкампфа и 2-й армии генерала от кавалерии Александра Васильевича Самсонова развернулись драматические события.
Германское командование, знавшее все о планах русских армий благодаря перехвату радиограмм, оперативно перебросило 8-ю армию на юг от Кенигсберга для нанесения мощных ударов по фланговым 1-му и 6-му корпусу 2-й армии. В это время части 1-й кавалерийской дивизии планировали установить «локтевую связь» с правофланговыми частями 2-й армии Самсонова.

10 августа. Продолжая оперировать на фланге 1-й армии, генерал Гурко запросил командование - может ли он действовать более активно? И не дожидаясь ответа, двинулся на юг в сторону 2-й армии к Ангербургу. В это же день конница 1-й дивизии заняла этот город, придвинувшись за день на 30 км.

11 августа. Отряду генерала Гурко поставлена задача установить связь с 2-й армией Самсовнова, и провести разведку на пространстве в 55 км. Офицер Сумского гусарского полка В. С. Литтауэр сообщает: «Наша дивизия проводила разведывательные операции на 60-километровом фронте. Разведывательные группы из 12 солдат под командованием офицеров или из 6 солдат под командованием унтер-офицеров обычно уходили часов на 48, то есть на двое бессонных суток. Часто, отдохнув не более суток в полку, корнет опять уходил на разведку. Эти разведгруппы, а иногда, эскадроны, удалялись от полка более чем на 30 километров».

12 августа генерал Ренненкампф предписывает телеграммой генералу Гурко: «Войдите в связь со 2-й армией, правый фланг которой 12-го ожидается в Зенсбурге». В этот же день части 1-й кавалерийской дивизии Гурко заняли Норденбург, пройдя за день 25 км, затем исполняя приказ начальства, кавалерия Гурко двинулась именно в этом направлении навстречу с правым крылом 2-й армии генерала Самсонова. На этом пути им предстояло пройти с боями восточно-прусские города Бишофштейн, Зеебург и Алленштейн. Отметим, что наряду с постоянными боями части дивизии вели большую разведывательную работу.
Важнейшее оперативное значение имела разведка под командованием корнета Иванова. Корнет обнаружил двигавшуюся к фронту большую колонну германских войск. Он спрятал своих гусар вместе с лошадьми в лесной чаще. Корнет Иванов подполз к дороге, чтобы наблюдать и слушать, о чем говорят германцы. Офицер вел разведку несколько часов, отправляя подчиненных с донесениями. Причем двое гусар, двигавшиеся с информацией в дивизионный штаб, обнаружили и 2-ю колонну. Это были первые данные о начинающемся наступлении противника.

13 августа. Пройдя за день 35 км в направлении на юго-запад ко 2-й армии Самсонова, отряд Гурко подошел к железнодорожному узлу Коршен и встретил ожесточенный отпор немцев.

14 августа. Несмотря на сопротивление противника, Коршен был взят, но отряд потерял 19 человек убитыми и ранеными. Генерал Гурко обнаружил отход немцев, которые перебрасывали свои силы против войск центральной группы 2-й армии. Он тут же доложил генералу Ренненкампфу:
«Вчера и сегодня немцы, несмотря на превосходство сил и присутствие пехоты, ведут оборонительный бой, как бы прикрывая отступление…».
В тот же день в другом донесении Гурко сообщил Ренненкампфу:
«Эскадроны доносили, что между 20 и 22 часами по шоссе на Бишофштейн (юго-западное направление) прошло 32 автомобиля с пехотой и не менее 12 орудий; севернее города Рессел немцы выставили вдоль шоссе до деревни Гудник сторожевое охранение фронтом на восток…».
Ренненкампф немедленно докладывал командованию фронтом:
«Генерал Гурко доносит, что 14 августа в районе Глаубитен, Подлехен у него был бой с отрядом противника трех родов оружия, по-видимому, прикрывающих движение колонны противника…».

15 августа. Но командование Северо-Западным фронтом получив донесение, по-своему расставило приоритеты в действиях 1-й армии.
«№ 5. Командующему 1-й армией. Предписываю немедленно приступить к обложению крепости Кенигсберг…», - генерал от кавалерии Я. Г. Жилинский.
Тем не менее, в этот день 1-я кавалерийская дивизия получила приказ идти на помощь частям 2-й армии:
«Генерал Ренненкампф приказал начальнику 1-й кавалерийской дивизии двинуться на Зеебург, Бишофсбург, дабы действиями в тыл неприятеля задержать его атаки на 2-ю армию. Генерал Гурко получает это приказание в Коршене в 12.20 дня, а уже в 15 часов дивизия выступила по дороге на Генрихсдорф».
В тот же день начальник штаба 1-й армии доносит из Инстербурга своим подчиненным:
«15 августа 1914 г. генералу В. В. Смирнову и генералу Н. А. Епанчину. Противник атакует 2-ю армию на фронте Бишофсбург, Гильденбург, Сольдау… С целью оказать содействие 2-й армии командующий армией направляет 4-й и 2-й корпуса на фронт Прейсиш Эйлау, Бариенштейн, Бишофштейн. Конница Хана Нахичеванского из районов Абшванген, Мюльгаузен двинута а направлении Прейсиш Эйлау… Конница генерала Гурко направлена на фронт Зеебург, Бишофсбург… Генерал Г. Г. Милеант».
Понимая, как опытный военачальник, что на 2-ю армию надвигается катастрофа, Ренненкампф вместо движения на северо-запад к Кенигсбергу посылает войска на юго-запад, рискуя сам попасть в сложное положение. По сути он действует вопреки указаниям генерала Жилинского.
В этот же роковой день командующий 2-й армией генерал Самсонов сделал стратегическую ошибку. Он покинул город Найденбург, где располагался штаб его 2-й армии.
«Выехав 15 августа утром со своим штатом из Найденбурга в Надрау, генерал Самсонов уведомил штаб фронта, что одновременно с его отъездом снимается телеграфный аппарат, который по прямому проводу был связан с аппаратом, находившимся в штабе главнокомандующего армиями фронта, сообщив, вместе с тем, что временно будет без связи со штабом главнокомандующего армиями фронта. Помешать этому было невозможно, так как факт прекращения связи стал известен тогда, когда он уже совершился. Вследствие такого распоряжения генерала Самсонова, была прервана связь штаба 2-й армии не только со штабом главкома армиями фронта, но и со всеми корпусами, входящими в состав 2-й армии. В результате, оказалось, что личное присутствие генерала Самсонова в боевой линии 15-го корпуса для действий этого корпуса значение не имело, тогда как отсутствие связи во 2-й армии привело к тому, что все последующие события прошли уже без всякого руководства со стороны штаба армии и без всякой возможности объединения действий корпусов этой армии. Самый отъезд генерала Самсонова из Нейденбурга к 15-му корпусу явился совершенно несоответственным, так как с его отъездом из Нейденбурга управление войсками 2-й армии стало совершенно невозможным».

16 августа. Восточная Пруссия, районы Алленштейн, Найденбург, Остероде.
«Этот день характеризуется отсутствием руководства армией со стороны командующего, вследствие потери связи с корпусами, и заканчивается гибелью в ночь с 16 на 17 августа командующего армией генерала Самсонова, а в течение 17 августа и большей части 2-й армии».
Согласно свидетельства генерал от инфантерии Ю. Н. Данилова (на тот момент - генерал-квартирмейстер штаба Верховного главнокомандующего):
«Командующий армией генерал Самсонов 16 августа выехал из Орлау, рассчитывая достигнуть Янова, чтобы снова взять в свои руки потерянное им управление армией и войти в связь со штабом фронта. Направляясь кружными путями через лес, сначала верхом, затем пешком он в ночь на 17 августа, невдалеке от Вилленбурга, по свидетельству сопровождающих чинов его штаба, покончил с собою, не имея, по-видимому, сил пережить постигшую его неудачу. Подробности этой трагедии остаются, впрочем, все еще недостаточно выясненными. Да будет мир праху этого крупного, но незадачливого вождя русской армии, с именем которого связывалось много разрушенных надежд…».
Штаб Северо-Западного фронта слишком поздно разобрался в тяжелейшем положении 2-й армии и генерал Жилинский с запозданием приказал командующему 1-й армией оказать содействие 2-й армии.
«Но потеряв соприкосновение с противником, 2 левофланговых корпуса 4-й и 2-й были нацелены наугад - на фронт Прейсиш Эйлау - Бишофштейн, то есть в западном направлении, где противника не было».
Лишь свою кавалерию уже загодя сам генерал Ренненкампф направил верно - на Алленштейн:
«Кавалерии же было приказано продолжить движение и организовать поиски в районе Алленштейн - Пассенгейм для выяснения положения генерала Самсонова и оказания ему возможной помощи. Исполняя это распоряжение наши конные отряды бросились вглубь Восточной Пруссии».
Самым главным на тот момент были управляемость и связь командующего 2-й армии со своими частями, чего как раз и не наблюдалось.
Оперативные указания Самсонова могли бы помочь выходу его армии из окружения, тем более, что немецкие заслоны не были крепкими:
«16 и 17 августа 13-й корпус, большая часть 2-й дивизии, обессиленные и голодные, расстреляв свои патроны, очутившись в кольце окружения, сдались. Несмотря на крайне тяжелую обстановку, в которую попали 13-й корпус и 15-й корпус германцы успели перехватить пути хода этих корпусов сравнительно слабыми силами. Это приводит к выводу, что если бы Самсонов сохранил управление в своих руках 15 и 16 августа, то оба русских корпуса, без сомнения, вышли бы из окружения. Но командующий 2-й армией Самсонов застрелился»

17 августа. По свидетельству А. И. Солженицына «…по тестяной податливости главнокомандования русского Северо-Западного фронта - именно вечером 17-го, при наибольшем успехе А. Д. Нечволодова и Л. О. Сирелиуса, когда еще многие сильные русские готовились к ночным и утренним прорывам из кольца, - Я. Г. Жилинский и В. А. Орановский велели фланговым корпусам не выручать окруженных, а отступать.
А. А. Благовещенскому: отойти на 20 верст, если противник теснить не будет, и даже на Остроленку (еще 35 верст), если будет теснить. А. А. Душкевичу: на 30 верст и даже на Новогеоргиевск (еще 60 верст)…».
На фоне всей этой дезорганизации командующий 1-й армией генерал Ренненкампф четко и своевременно управлял своими войсками. Его 1-я кавалерийская дивизия, под командованием Гурко, двигаясь на Алленштейн всего за несколько суток с боями практически пересекла всю нынешнюю Калининградскую область. Мало того, Гурко почти без потерь сумел вывести дивизию из окружения, подавая пример как нужно руководить подчиненными. Также и его начальник сохранил свою 1-ю армию и ее боеспособность.
«17 августа части под командованием Гурко стали готовиться к движению в верном направлении на Алленштейн. Успешно выполнить более чем 50-километровый бросок полкам дивизии помогли тщательная подготовка марша и фактор внезапности. Во время рейда части отряда портили железнодорожные пути противника.»

18 августа 1-я кавалерийская дивизия подошла к Алленштейну, но контактировать было уже не с кем - 2-я армия потерпела поражение. Следует отметить Гурко как грамотного тактика - выбор маршрута, распоряжения генерала во время движения к Алленштейну и прорыв обратно стоили вверенной ему дивизии минимальных потерь. Участник рейда вспоминал:
«Начинались сумерки. Послав в авангард командира 1-й бригады… генерал Гурко остается с гусарами в арьергарде. Стало почти темно. Теперь сказывались сутки, проведенные в седле без еды и сна. Требовался хоть короткий отдых. Заметив в стороне изолированную ферму, Гурко приказал свернуть к ней и, выставив круговое охранение, кормить лошадей не расседлывая. Отдых продолжался недолго. В 11 часов ночи дивизия двинулась в путь, по-прежнему имея Санкт-Петербургских улан в авангарде, а Сумских гусар в арьергарде».
Исключительная усталость лошадей не позволила Гурко принять бой со значительно превосходящими силами противника, и он приказал продолжать движение, избегая схваток. Лишь Сумской гусарский полк, идущий в арьергарде, выдержал ружейный и орудийный огонь врага. В. С. Литтауэр офицер гусарского Сумского полка так передал свои впечатления от возвращения отряда из германского тыла:
«Головные отряды немецкой пехоты вышли из леса и направились по полю в нашем направлении. Они прекратили стрельбу, вероятно решив, что у нашей маленькой армии, находящейся в глубоком немецком тылу и практически попавшей в окружение, нет иного выбора, как сдаться на милость победителю. Думаю, что они уже рассматривали нас как военнопленных. Пару минут стояла полная тишина.
Затем Гурко выехал вперед и, словно на параде, скомандовал:
«Дивизия, направо! Держать расстояние между полками! Вперед! Шагом марш!» И указал шашкой направление движения. Колонна развернулась. Тут же последовал приказ пустить лошадей рысью, и затем галопом. Не веря собственным глазам, немцы наблюдали за нашими маневрами. Когда они, наконец, осознали, что мы ускользали из их рук, они открыли огонь, но было уже поздно. Наши полки входили в лес; незначительные потери понесли гусары, ехавшие в хвосте».
Во время этих событий командир дивизии продемонстрировал личную отвагу:
«Наш полк находился в арьергарде, поэтому мы должны были задержать немцев, - писал Литтауэр - известный своей храбростью Гурко пожелал остаться гусарами; он всегда выискивал для себя самые горячие точки».
Позже в своих мемуарах «Война и революция в России», Гурко писал:
«На солдат присутствие начальника в непосредственной близости от них производит сильное впечатление, так же как и знание того, что командир, при необходимости, может появиться на самой передовой линии».
Говоря о проведении этого рейда, В. Рогвольд отмечал:
«Выполнение набега заслуживает полного внимания и изучения ввиду тех трудностей, с которыми он сопряжен. Гурко нужно было пройти мимо немецкой кавалерии, стоявшей утром 18 августа у деревни Лаутерн в непосредственном соприкосновении с его отрядом. Это ему удалось блестяще… Когда выяснилось численное превосходство немцев и бесцельность дальнейшего боя, Гурко быстро выводит свои части, выйдя из под удара с двух сторон, дает короткий отдых и быстро отходит назад…».

18 августа. 1-я кавалерийская дивизия находилась в районе города Алленштейна.
«Дивизия выступила 18 августа в 4 утра. В авангарде шли казаки. По одному эскадрону гусар справа и слева для охраны флангов дивизии. Всего 15 с половиной эскадронов… Первое столкновение произошло у деревни Флостенау. Авангард в пешем строю отбросил немецкую пехоту, занимавшую полотно железной дороги и, взорвав рельсы, заставил вернуться шедший из Вартенбурга поезд.
У деревни Фитингсдорф немецкая пехота заставила развернуться всю дивизию. Алленштейн был виден простым глазом. Наша батарея открыла по нему огонь. Немецкая гаубичная, отвечала… Спешенные уланы выбили немцев из их окопов, но последние, подведя резервы, перешли в контратаку. Фронт боя расширялся. Наступление немцев сдерживалось огнем спешенных улан, гусар, пулеметов и батареи. Бой продолжался около 2-х часов».
Генерал Гурко дополнял картину происходящего:
«Около 3 часов дня, пройдя более чем 50 км ночью, имея мелкие стычки на железной дороге и более серьезный бой у Алленштейна и не видя ни малейшего признака присутствия русских войск, я чувствовал, что сделал все, что было в моих силах. При этих обстоятельствах считал своим долгом вывести дивизию из боя и найти дорогу к нашим главным силам, что являлось самой трудной частью нашей задачи. Я должен был считаться с необходимостью прекратить бой, чтобы люди и лошади получили отдых и корм, так как они провели в седле без еды весь день…».
Как писал А. И. Солженицын:
«Кавалерийская дивизия генерала Гурко подходила разрезать самую слабую - восточную - дугу кольца! Именно 18 августа генерал Гурко легко вступил в злополучный Алленштейн, откуда покатились все бедствия 13-го корпуса. Немцев не было или были со спины, ничего не составляло его конникам резать и дальше немецкое окружение. Это было уже третье место за сутки, где русские легко разрезали немецкое кольцо».
За выдающийся рейд и бой у города Алленштейн генерал Гурко заслуженно был представлен генералом Ренненкампфом к ордену Святого Георгия 4-й степени. Вот что он писал через неделю, когда решено было 1-ю кавалерийскую дивизию вывести из состава первой армии передать в состав вновь формируемой 10-й армии:
«Командующий 1-й армией. 25 августа. Генералу Гурко, город Инстербург. Главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта приказал вверенную вам 1-ю кавалерийскую дивизию изъять из состава вверенной мне 1-й армии и включить в состав 10-й армии… С сожалением расстаюсь со славными частями отлично руководимой вами дивизии. Прошу всех принять мою искреннюю благодарность за победу под Алленштейном. Вы лично представлены к Георгиевскому кресту, если у вас офицеры за работу в 1-й армии не представлены, немедленно представьте их мне. Генерал-адъютант, генерал от кавалерии Ренненкампф».

19 августа. Верховный главнокомандующий генерал-адъютант Великий князь Николай Николаевич вынужден направить императору Николаю II донесение о разгроме 2-й армии:
«Государю Императору. Командированный главнокомандующим генерал-квартирмейстер Северо-Западного фронта генерал М. Н. Леонтьев приехал с роковой вестью: 13-й корпус, 15-й корпус, части 23-го корпуса а именно-2-я дивизия и лейб-гвардии Кексгольмский полк, были окружены и погибли. Генерал Самсонов при отступлении застрелился, командир 15-го корпуса генерал Мартос и весь штаб, за исключением начальника штаба, убиты, так же убит начальник штаба 13-го корпуса генерал Пестич (попал в плен). О командире корпуса генерале Клюеве сведений нет (попал в плен).
1-й армии указано, в зависимости от обстановки, отходить на линию Инстербург, Ангербург, всемерно стремясь в будущем войти в связь с оставшимися корпусами 2-й армии. Причина катастрофы 2-й армии - отсутствие связи между ее корпусами, своевольный перерыв телеграфного сообщения покойным командующим 2-й армией со штабом. Последний со своей стороны хотя и принял меры для восстановления связи, но неудачно. Кроме того, у меня есть основания предполагать, что штаб фронта некоторые известные обстоятельства от меня скрыл, надеясь их исправить. Тем не менее, ваше величество, всецело беру ответственность на себя… Генерал-адъютант Николай».
Выводы Верховного главнокомандующего крайне неутешительные, но четкие, честные и понятные. Между тем, части 1-й армии, которые пытались помочь генералу Самсонову успешно прорывались из тыла германцев. Они воссоединились со своей армией и ее командармом:
«Конница Гурко 19 августа имела столкновение у Глаузен с пехотой и артиллерией противника, наступавшей от Бишофштейна…».

Уинстон Черчиль, занимавший осенью 1914 г., пост британского морского министра так оценил Восточно-Прусскую операцию русской армии:
«В гигантских и страшных боях на полях Восточной Пруссии пал цвет Русской армии. Но результаты ее вторжения были использованы в решительную минуту. Нервы германского Генерального штаба не выдержали!».
Тревожные известия о положении дел в Восточной Пруссии заставили немецкое командование спешно перебросить с Западного фронта на Восток свои лучшие части - Гвардейский резервный и 11-й корпуса, а также 8-ю кавалерийскую дивизию. Эти события спасли Париж, они предшествовали сражению на Марне, которое победоносно закончилось для французов. План молниеносного удара Шлиффена против Франции был сорван благодаря первоначальным успехам 1-й армии генерал Ренненкампфа.

В сентябре 1914 г. состоялось ервого сражения у Мазурских озер. 1-я Кавалерийская дивизия прикрывала межозерное дефиле. Спешенные гусары и драгуны влились в ряды пехотинцев – огнем отразив наступление германцев. Ротмистр князь Меншиков приказал гусарам огня без приказа не открывать, и, подпустив противника на 500-600 шагов, Сумские гусары открыли убийственный огонь.

В конце января – начале февраля 1915 г. полк оставлял Восточную Пруссию после неудачной Второй Августовской операции. В этот период он потерял 3-ех офицеров убитыми и умершими от ран и 7 офицеров ранеными, что составило 25% общей численности. Сумские гусары сражались в конном и пешем строю, вместе с пехотой сидели в траншеях.

В начале марта 1915 г. гусары вернулись в район Августовских лесов и вошли в состав авангарда наступающих русских войск. К апрелю от полка осталась лишь треть личного состава. В эскадроне Владимира Станиславовича Литтауэра имелось 30 человек вместо 150 положенных по штату. В других эскадронах также, по 30-40 шашек. Полк действовал активно и самоотверженно, что не могло не сказаться на численности личного состава и коней.

Гражданская война.

В декабре 1918 г. в Одессе был сформирован эскадрон Сумских гусар в составе Сводно-кавалерийского полка Отдельной Одесской стрелковой бригады Добровольческой армии. В марте 1919 г. в Севастополе был возрождён ещё один эскадрон полка. Сумские гусары участвовали:
оборона Одессы весной 1919 г.,
Бредовский поход,
защита Крыма осенью 1920 года.
Основной эскадрон полка погиб 30 октября 1920 г. у деревни Мамут под Джанкоем. Офицеры полка воевали также в армиях Колчака и Юденича.

Литература.

Литтауэр В.С. «Русские гусары. Мемуары офицера императорской кавалерии 1911-1920 гг.», Литагент «Центрполиграф», 2006 г.

Шенк В. К. «Кавалерия. Справочная книжка Императорской главной квартиры.» Спб, 1914 г.

Петр Головинский «Слободские казачьи полки», типография Н. Тиблена и комп., Санкт-Петербург, 1864 г.

Висковатов А. В. «Историческое описание одежды и вооружения Российских войск, часть теретья», Военная типография, Санкт-Петербург, 1842 г.

Висковатов А. В. «Историческое описание одежды и вооружения Российских войск, часть 11», Военная типография, Санкт-Петербург, 1853 г.

Материалы по теме.

2-й кадетский Императора Петра Великого корпус

Гренадеры Петра Первого

лейб-гвардии Санкт-Петербургский гренадерский полк





Таврический 6-й гренадерский полк

генерал-майор Ермолов на батарее

Екатеринославский 1-й лейб-гренадерский полк

Императорское Военное Охотничье Общество

Гражданский инженер

Белгородский 12-й уланский полк

За усмирение Венгрии и Трансильвании

Мариупольский 4-й гусарский полк

Александрийский 5-й гусарский полк

Лейб-гвардии Уланский Его Величества полк

За храбрость и усердие

Лейб-гвардии Кирасирский Его Величества полк

Крест «За победу при Прейсиш-Эйлау»

Приз за фехтовальный бой 2-го достоинства

Изюмский 11-й гусарский полк

Крест За службу на Кавказе

За взятие штурмом Ахульго

Владимирский 61-й пехотный полк

За Турецкую войну 1828-1829

Вознесенский 8-й уланский полк

Лейб-гвардии Московский полк

Гвардии Преображенский полк

Старорусский 113-й пехотный полк

Орден Св. Анны 4-й степени

За покорение Ханства Коканского

Углицкий 63-й пехотный полк

Тобольский 38-й пехотный полк

Пехота Наполеона

За усердную службу в Морской охране

01 марта 1881 г.

Гродненский гусарский лейб-гвардии полк

За переход на Шведский берег

Кексгольмский лейб-гвардии полк

За проход в Швецию через Торнео

Финляндский 1-й стрелковый артиллерийский дивизион

Лента "За храбрость" к ордену Св. Анны 4-й степени

Николаевское Инженерное училище

Ряжский 70-й пехотный полк

В память Турецкой войны 1877-1878 гг.

Финляндский 9-й стрелковый полк

За взятие Парижа

Сумский 1-й гусарский полк

За труды и храбрость при взятии Праги

Кавказская гренадерская артиллерийская бригада

Низовский 23-й пехотный полк

За прививание оспы

Вятский 102-й пехотный полк

Виндавский 180-й пехотный полк

За бой Варяга и Корейца

Лейб-гвардии Казачий полк

Ледяной поход

Л.гв. Кирасирский Императрицы Марии Федоровны полк

Аннинский комплект на шашку

Нарвский гусарский полк

Л.гв. 1-я артиллерийская бригада

Общество правильной охоты Черноморской губернии

Астраханский драгунский полк

В память Войны 1812 г.

Очаковский крест

Крест "За взятие Базарджика"

Лейб-гвардии Измайловский полк

За защиту Севастополя

Лифляндский пехотный полк

За взятие Варшавы 1831 г.

Троицкий пехотный полк

Юрьевский пехотный полк

Лейб-гвардии 4-й стрелковый Императорской фамилии полк

200-летний юбилей лейб-гвардии Кексгольмского полка

Нижегородский 17-й драгунский полк

Астраханский 12-й гренадерский полк

Эмблемы на погоны, кокарды, пуговицы

За путешествие кругом света

Виленский 52-й пехотный полк

Крепость Варшава

Кронштадтский крепостной артиллерийский полк