| |
|
Медаль учреждена 19 апреля 1838 года указом Николая I. Указ об учреждении был сообщён военным министром А. И. Чернышёвым министру финансов Е. Ф. Канкрину. Медаль имела два основных варианта — золотой и серебряный. Награждались лица, имевшие отношение к борьбе с эпидемией чумы в Одессе в 1837 году. Список награждённых утверждал Николай I по представлению новороссийского и бессарабского генерал-губернатора М. С. Воронцова.
|
|
Золотыми медалями награждались офицеры, врачи, медицинские чиновники и купцы. Серебряными награждались фельдшеры, урядники, канцеляристы и прочие мещане. Медали сделаны из золота и серебра. Диаметр 28 мм. На лицевой стороне медали изображён витиеватый вензель Николая I, увенчанный большой императорской короной. На оборотной стороне медали горизонтальная надпись в пять строк: ЗА ПРЕКРАЩЕНIЕ ЧУМЫ ВЪ ОДЕССѢ. 1837.
|
|
На Санкт-Петербургском монетном дворе в июле 1838 года было отчеканено 344 золотых и 117 серебряных медалей. Неиспользованные золотые медали (4 экземпляра) впоследствии были переплавлены. Медаль имела ушко для крепления к ленте. Носить медаль следовало в петлице. Лента медали — Александровская.
|
|
В 1837 году Одессу настигла третья эпидемия чумы. Как во всех предыдущих случаях, она была завезена морем. Событие описано в труде известного в Одессе доктора медицины, основателя первого лечебного заведения на Куяльницком лимане Э.С. Андреевского. В эпидемию 1837—1838 гг. описываемые Андреевским события происходили в одесском Карантине.
|
|
Все началось с того, что 22 сентября 1837 г. на рейде Одесского порта бросило якорь херсонское парусное судно «Самсон». Шкипер Аким Алексеев объявил выехавшим к судну карантинным чиновникам, что 2 недели тому назад во время загрузки дровами в «неблагополучном турецком местечке Исакча» (в настоящее время румынский порт на Дунае), он сообщался с местными жителями, после чего на судне якобы заболела чумой и вскоре скончалась его жена Елена. Ее тело седьмой день находилось в каюте, команда избегала контактов с ним. Карантинные врачи, осмотрев тело умершей, нашли на нем пятна и полосы, которые они, однако, посчитали следами побоев, тем более, что шкипер сознался, будто «ударил жену слегка, не более двух или трех раз». Тем не менее, покойную похоронили со всеми предосторожностями на чумном кладбище Карантина, а участников погребения поместили в чумной квартал.
|
|
Пожитки команды «Самсона» были отправлены в карантин и после окуривания возвращены на судно. Шхуну также окурили, после чего приступили к разгрузке. 6 октября заболели 2 матроса, врачи констатировали у них признаки чумы, после чего вся команда была отправлена в чумной квартал, а судно подвергнуто очищению по всем правилам карантинного устава.
|
|
10 октября, проболев 3 дня, умерла жена карантинного надзирателя Исаева, который окуривал вещи членов команды «Самсона». Болезнь Исаевой не была признана чумой, и ее похоронили с соблюдением обычного обряда. Некоторым родным и знакомым, пришедшим на похороны, надзиратель раздарил вещи покойной. Поставленное возле его дома оцепление вскоре было снято. О грозящей городу опасности пока не догадывались.
|
|
20 октября 1837 г. умер Исаев. После этого симптомы чумы были обнаружены у некоторых людей, получивших в подарок вещи его покойной жены, и у нескольких служителей карантина. Затем чума обнаружилась в городе — на Молдаванке, Новой Слободке, в слободе Раскидайловке, где жили семейства карантинной стражи. 24 октября болезнь обнаружилась в центре города.
|
|
Далее последовали меры, уже испробованные городскими властями в эпидемии 1812—1813 гг. и 1829—1830 гг.: город был разделен на участки (кварталы), каждый из них имел назначенного врача и карантинного комиссара, зараженные или подозрительные лица госпитализировались, зараженные жилища и вещи сжигались либо обеззараживались. Особую активность в борьбе с чумой проявил генерал-губернатор М.С. Воронцов, специально поспешивший в Одессу из Крыма, где он до этого пребывал.
|
|
С 25 октября Воронцов сразу же включился в заботы о спасении жителей города, и в первую очередь в беднейшей и наиболее неблагополучной его части – Молдаванке (1269 домов, 11777 жителей), которая была оцеплена войсками и совершенно отделена от города. При этом продовольственная комиссия по распоряжению генерал-губернатора озаботилась снабжением жителей необходимыми припасами.
|
|
Эпидемия чумы до снятия карантина 24 февраля 1838 года унесла 108 жизней из общего числа заболевших 125 человек. Относительно низкий уровень заболеваний в эту эпидемию стал показателем эффективности принятых властями мер. На борьбу с чумой было потрачено 300 тысяч рублей. Все умершие были похоронены на территории чумного кладбища Карантина.
|